«Анфилада» - первая книга, в которой поэт наконец сумел подвести итоги полувекового творчества. Поразительная у него судьба! Судя по датам под стихами, Наум начал писать в 1957 году. А первые строчки появились в печати через... 20 лет. В 1977 году. Вдумайтесь: он двадцать лет писал стихи в стол! А уж первый сборник, первая книжка вышла в свет еще через двенадцать лет - в 1989 году. Как раз когда ее готовили к печати в издательстве, Горбачев отменил цензуру, так что Басовский попал в советскую литературу, когда она фактически уже исчезала...

И поэт двинулся по «анфиладе стран»: он переехал на Ближний Восток, в Ришон ле-Цион, и поначалу виделся автором одной, первой книги, но был явно замечен публикой (мне представили его в Тель-Авиве вскоре после его приезда как «прекрасного русского поэта»). И я поверил - и стал читать одну за другой все новые книги стихов, выходящие у Наума в нашей стране... Я заметил не только высокое качество поэзии, но - что мне показалось куда удивительнее и оригинальнее - особое мужество души автора. Передо мной предстали строки израильтянина - в самом высоком смысле этого слова, человека стойкого и мудрого, надежного и яркого. Я гордился, что русская алия подарила стране такого замечательного поэта.

Здесь важно отметить следующее: в русской поэзии XX века, особенно его второй половины, запоминались прежде всего поэты-новаторы. Особая сложность метафоры, эксперименты с образной системой, с ритмикой стиха: былая общепонятность классики уходила в историю, исчезали привычные, классические размеры, пропадала гармония и строгость просодии. Вместо ямбов и хореев возвысился дольник, начал преобладать и свободный стих - верлибр... Наиярчайшим образцом такой эволюции стиля кажется мне великий современник Басовского - Иосиф Бродский.

Басовский же идет поперек привычного течения века: его стихи как раз классичны и понятны в лучшем смысле слова, их просодия близка уху обычного читателя, воспитавшего вкус к стиху на классической поэзии - от Пушкина до Ахматовой. Его современность, более того, самая острая актуальность исключительно в чувствах, которые наполняют строки этого традиционалиста, любителя Ходасевича и Трифонова, Шагала и Аксельрод. И эти чувства облагораживают современников - тех, кто любит услаждать свою душу стихом.

«Если я смею называть себя поэтом, - изложил Басовский свое кредо, - то я - русский поэт с еврейской судьбой - не первый и не последний в ряду подобных мне. Следовательно, нужно просто писать хорошие русские стихи, в которых неминуемо будет проступать моя еврейская судьба. И если они будут действительно хороши, то сохранятся и после меня - не в русскоязычной поэзии Израиля, а просто в русской поэзии».

Слава Богу, дожили! В Москве вышла книга, в которой он собрал лучшее из того, что написал за полвека неустанной и высококачественной работы.

(Газета «ВЕСТИ», Израиль, 30 апреля 2009 г.)